Главное — возможность творить
— Леонид Валерьевич, над чем вы сейчас работаете? Вижу сразу несколько начатых полотен. Пишете их одновременно?
— Да, работаю в основном сразу над несколькими полотнами. Почему? Во-первых, маслу нужно хорошо подсохнуть. Поэтому от одной картины всегда перехожу к другой в процессе работы. К тому же, бывает так, что пишешь и заходишь в тупик, мысль не идет — конечно, приходится переходить к другому полотну.
Хотя могу отметить одну картину, можно сказать, сейчас уделяю ей больше внимания. Решил повторить свою дипломную работу «Кузнецы», которую писал еще на шестом курсе, когда учился в Дальневосточной государственной академии искусств. На нее тогда ушел весь учебный год. Теперь, конечно, справлюсь за гораздо меньшее время (смеется). Это будет не копия, это будет совершенно другая картина, уже с другим настроением. Но параллельно занимаюсь и другими полотнами.
— Можно ли сказать, что это ваша индивидуальная схема работы? Или так планируют свое время все художники?
— Не берусь утверждать, что все, но определенно многие художники. Во всяком случае, если говорить о станковой живописи — это попросту удобно делать несколько работ параллельно. И даже законченные картины, которые уже побывали на выставках, вполне можно пересмотреть и что-то еще доделать, докрасить, добавить какие-то штрихи.
— Что вдохновляет вас? Кто или что чаще всего оказывается на вашем холсте?
— Вдохновляет жизнь. Темы разные, но в основном сюжеты повторяются. Вдохновляет все самое прекрасное, светлое — цветы, женщины. Обнаженная натура. Причем это может быть как конкретный человек, если речь идет о портрете, так и собирательный образ. Скажем, черты увиденной один раз красивой женщины могут также проявиться на холсте.
— А на заказ работаете?
— На заказ, конечно, пишу. Чаще всего это портреты.
— Сколько может стоить ваше произведение? Я слышала, что это довольно крупные суммы...
— Самые разные суммы. И ценообразование зависит от многих факторов — от сложности работы. Иной раз — от покупателя. Но, конечно, всегда хочется продать работу подороже (смеется). В среднем полотно может стоить от 50 до 70 тысяч рублей. Наш краеведческий музей приобретает картины. Скажем, за 120 тысяч рублей недавно купили. Много полотен осело в частных коллекциях в России и за рубежом. Я даже скажу, что в основном в частные коллекции приобретают. Бывало, продавались полотна за 10 тысяч долларов. Я представляю, что это в принципе дорого, однако это мой основной источник дохода. Бывают месяцы, например, когда картины вообще не продаются. Ни одной.
— Не пугает вас такое отсутствие стабильности в финансовом плане?
— Нет. На самом деле для меня это не проблема. Главное, что есть крыша над головой, есть возможность творить. В крайнем случае всегда можно взять кредит в банке.
День художника
— Признаться, мне всегда хотелось знать, как проходит день самого настоящего свободного художника? Есть ли у вас четкий рабочий график или вы предпочитаете не ограничивать себя временными рамками?
— Летом в основном отдыхаю, работаю редко. Я воспитываю сына, живем мы вдвоем прямо тут, в мастерской. Каждое утро моя основная задача — в первую очередь накормить ребенка полноценным завтраком и отправить его в школу. После этого я могу заняться своими делами: книжку почитать, немного порисовать, выехать какие-то проблемы насущные порешать... Да мало ли дел. А вообще могу проспать до обеда, а потом всю ночь работать. Как такового жесткого графика у меня нет. Хотя некоторые художники в мастерскую ходят строго по часам, у них есть расписание, есть обед в определенное время...
У меня нет расписания. Однако если речь заходит о работе, я непреклонен: заказы нужно выполнять точно в срок, качественно. Нужно постоянно совершенствоваться, постоянно работать, оттачивая технику. А если не хочется, то надо себя заставлять работать. Вдохновения можно ждать хоть всю жизнь и ничего не дождаться.
— Да, я помню, что в одном из интервью вы говорили: «Вдохновение — для дилетантов!» Ваше мнение об этом не изменилось?
— Нет, не изменилось. Должна быть какая-то внутренняя дисциплина. В конце концов, есть заказы, которые нужно выполнить в срок. И если сидеть и ждать, когда же на тебя снизойдет вдохновение, можно запросто пропустить все сроки. Я действительно говорил, что вдохновение — для дилетантов. Но не имел в виду, что его не должно быть. Если оно есть — прекрасно. Если нет — ничего страшного, будет в следующий раз, или придет в процессе, но будь добр — работай. Ведь есть знания, полученные в учебе, есть определенный профессионализм, поэтому не стоит зависеть от вдохновения, всецело на него полагаться.
От кисти к штанге
— Вашему сыну, наверное, нравится жить в такой творческой обстановке. Кстати, он сам живописью интересуется? Хотелось бы вам, чтобы он пошел по вашим стопам?
— Он у меня парень активный, в школе хорошо учится, спортом занимается. И с удовольствием иногда рисует, правда. Но я стараюсь не навязывать ему своего мнения в этом плане, не напрягать его лишний раз с самоопределением. Я с третьего класса ходил в художественную школу, и, уж можете мне поверить, тогда мне это не особенно и нравилось. Может быть, из-за того, что это было какой-то обязаловкой. Тогда у меня были другие интересы, как у любого советского мальчишки: футбол, хоккей, спорт во всех проявлениях.
Интерес к спорту не пропадает и теперь. Сейчас занимаюсь пауэрлифтингом, это силовое троеборье: приседания со штангой, жим лежа от груди на горизонтальной скамье и тяга штанги. В этот спорт пришел недавно — из хоккея. Если представляется возможность поучаствовать в соревнованиях, стараюсь ее не упускать. Испытать себя всегда интересно. В соревнованиях по пауэрлифтингу в первый раз участвовал в 2012 году. Это был открытый кубок Дальнего Востока. Медаль вот даже получил. Общий вес, взятый по всем трем упражнениям, — 370 килограммов. Например, 150 килограммов — приседания, от груди жму 90—100 килограммов. Это совсем немного, надо сказать. Не в том я уже возрасте, что б ставить рекорды такого рода (смеется). Потом были осенний и летние турниры 2013 года. Словом, со спортом нужно дружить: жизнь еще длинная, всегда надо быть в форме.
— Тем не менее очевидно, что интерес к искусству — превыше всего. Леонид Валерьевич, художников много, однако не всякого признают почетным академиком Российской академии художеств. Да и полотна не каждого современного живописца люди готовы покупать за большие деньги. В чем, как вы считаете, секрет вашего успеха?
— Во-первых, хорошая школа. В академии я учился с очень хорошими художниками, и нас учили замечательные преподаватели. Я многое взял от них, многому научился. Наверное, и сейчас учусь. Никогда нельзя останавливаться на достигнутом, нужно постоянно извлекать из этой жизни уроки. И по большей части — когда в жизни что-то идет не так, не получается что-то. Анализируешь — почему так происходит. Так и рождается собственное «я».
Может быть, влияет то, что у моих полотен есть определенная узнаваемость, можно назвать это своим стилем. Но в любом случае все это взялось не откуда-то из воздуха, этому предшествовали учеба и практика. Участие в выставках, в том числе и международных — это тоже немаловажно. В частности, и благодаря выставкам стиль стал узнаваем.
И конечно, важно то, что я никогда не бросал живопись. Даже в самые трудные, лихие годы, когда со страной непонятно что творилось, когда каждый выживал, как мог. Но я не бросал живопись, участвовал в выставках. Много хороших художников тогда не выкарабкались из этих житейских неприятностей, слишком многие бросали рисовать. Потом, случалось, и возвращались, но мир искусства в это время не стоял на месте, он развивался. Эти люди зачастую не могли наверстать упущенное время...
Конечно, в 90-е годы приходилось подрабатывать. Без этого невозможно было остаться на плаву. У меня были сторонние работы. Делал автооптику на японские автомобили — фары, стекла. Только с 2000 года я перестал заниматься ремонтом автомобилей и стал жить на доходы от продаж картин. Примерно в то же время, как раз в начале 2000-х, я стал преподавать. В Китае — в Харбине и Хэйхэ — в благовещенском педколледже. Так что в этом плане тоже практика была. Видите, признание — оно ведь не падает откуда-то сверху, его нужно нарабатывать постепенно, упорно.
